Почему подростки перестают ходить в храм?

Протоиерей Владимир Пучков, руководитель пресс-службы Винницкой епархии Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, – о причинах расцерковления детей.

Одной из самых частых проблем приходской жизни в наше время можно назвать расцерковление подростков. Чадо с детства ходит в храм, вместе с родителями каждое воскресенье на службе, с готовностью исповедуется, регулярно причащается, посещает воскресную школу. Но вот подходит подростковый возраст – и ребенка видно в храме всё реже. Его исповедь теперь содержательнее, но исповедуется он куда реже, чем раньше, и нередко механически. Ещё через какое-то время подросток уже причащается два-три раза в год, зачастую из-под палки. Потом наступает момент, когда родительское влияние сходит на нет и церковность для ребенка надёжно переходит в разряд прошлого, потому как в настоящем для Церкви нет ни времени, ни желания, ни мотивации.

Знакомая картина, не правда ли? Отчего так происходит?

Прежде всего оттого, что процесс взросления не может не затрагивать души. А потому и веру он неизбежно затронет. Мы любим умиляться чистой, искренней, незатейливой верой детей. Но что это за вера? Это вера родителей, дедушек или бабушек, с самого раннего возраста воспринятая ребёнком как сама собой разумеющаяся часть жизни и мировоззрения. Ценности, которые взрослые прививают ребёнку, со временем начинают восприниматься как свои и воспринимаются так, покуда острое критическое мышление подростка не поставит под сомнение даже те вещи, которые ребёнку казались безусловными и незыблемыми. И веру, которой научили старшие, ребёнок тоже долгое время идентифицирует как свою, однако приходит момент, и маленький человек начинает взрослеть. Взрослеть целостно: физиологически, психологически, морально, душевно. Всё, чему научили в родительском доме, должно либо снова быть принято как своё, однако уже не безусловно, а через сомнения, мучительный поиск ответов, процесс принятия или отторжения, либо отвергнуто и заменено чем-то своим. То же самое происходит и с верой. Всё детство ребёнок верил чужой верой, теперь настала пора сделать эту веру своей. Или отбросить. Или принять лишь частично. Вариантов у подростка немало, и он, несомненно, найдёт, что выбрать, хотя не факт, что его выбор придётся родителям по нраву. Иногда этот процесс растягивается на годы, порой его итогом становится разочарование и неверие, нередко он приводит и к повторному воцерковлению, уже полностью осознанному, решительному и искреннему. Но подобное зачастую происходит уже не с подростком, а с вполне взрослым человеком.

Как быть родителям?

Самой, наверное, главной ошибкой со стороны родителей будет попытка воспрепятствовать подростковому расцерковлению силой и принуждением. Подросток не в том возрасте, чтобы родитель мог эффективно давить на него авторитетом, тем более в вопросе веры. Однако если родитель решается поступить именно так, то его почти всегда ждёт разочарование. Давление и принуждение вызывают у подростка протест, а если давление связано с принуждением верить, то у родителей появляются все шансы воспитать во взрослеющем чаде не просто безверие, а и прямо-таки отторжение веры.

По большому счёту отношение подростка к вере достаточно точно характеризует веру родителей. Ни для кого не секрет, что в рамках не то чтобы одной Церкви, а даже одного прихода находятся люди, которые верят очень по-разному. Кто-то делает упор на внешнюю сторону, кто-то ко внешним проявлениям веры демонстрирует равнодушие, кто-то верит первой попавшейся книжке с церковного прилавка, кто-то даже с Библией не прочь поспорить. А если к этому прибавить, что в таком непочётном деле, как воцерковление собственных пороков, мы все в той или иной мере успели поднатореть, то выходит, что нередко нам самим нужно не столько детей вере учить, сколько учиться самим.

Ошибкой многих родителей является отношение к вере как к своду правил, почётное место в котором занимают запреты. Воспитание ребёнка в такой вере очень быстро сформирует у него представление, что жизнь христианина протекает между бесчисленными «нельзя» и «надо» и пусть другие живут себе как хотят, а нам, православным, по-другому никак нельзя, чего доброго в ад попадём… Именно такие незадачливые родители заставляют детей поститься чуть ли не с трёх лет, а причащать натощак пытаются даже грудничков. Нередко у них девочки даже за пределами храма носят платки, а мальчикам категорически запрещены компьютерные игры. В таких семьях можно встретить и полный отказ от вакцинации детей, и патологическую тягу к переводу чад на домашнее обучение без видимых причин. Над всем этим порой присутствует слишком плотная опека духовника, который, занимая на постоянной основе место третьего лишнего, знает о семье буквально всё: от содержимого холодильника до происходящего в супружеской спальне. Можете представить, какой шок испытывает подросток, когда вдруг узнаёт, что существует совсем иная жизнь, но жить ею нельзя, чтобы в ад не попасть. И так постепенно, день за днём в его глазах обесценивается вера, изначально неправильно понятая родителями и доведённая ими до абсурда в собственной жизни. Стоит ли таким родителям удивляться стремительному расцерковлению детей? Можно ли хоть как-то остановить или хотя бы просто несколько затормозить данный процесс? Позвольте мне не отвечать, чтобы не говорить очевидного до банальности…

А ведь подобного могло бы и не быть, понимай незадачливые родители, что христианство начинается не со страха перед погибелью, а с Благой вести, со спасения Богом падшего человека, с радости Воскресения Христова. Именно боязнь лишиться этой радости, растратить её в суете, разменять на побрякушки этого мира и рождает те немногочисленные и посильные ограничения, которые предусматривает жизнь по вере. И главный объект этой веры не всесильный судья, осуждающий на вечную погибель не только за грехи, но и за съеденную в пост конфету или заведённую в квартире собаку (мало ли таких и подобных безобидных, а то и вовсе естественных вещей запрещают в некоторых церковных семьях детям под угрозой кар небесных?), а Бог-Спаситель, любящий Отец, готовый бесконечно миловать своих нерадивых чад и прощать их грехи, при условии искреннего покаяния. Плоды же безрадостной веры, увы, одни: разочарование родителей и безверие детей.

Другая крайность заключается в формальном отношении к вере. Есть немало семей, которые, считая себя верующими, живут по принципу «Господи, мы в Тебя верим, но Ты не мешай нам жить». И родители, и дети в таких семьях нередко живут внешне церковной жизнью: и богослужения посещают, и исповедуются, и причащаются, и подчас имеют духовников. Правда, последних всегда стараются выбирать из числа батюшек, не перечащих многочисленным «я считаю», «я так думаю», «по моему мнению» и проч. Вера таких семей заканчивается ровно на том месте, где она предполагает ограничения, препятствует получению выгоды, мешает получать удовольствие, бояться или конфликтовать. Не существует в таких семьях ни домашней молитвы, ни постов («зато мы друг друга не едим»), в крёстные ребёнку могут взять хоть иноверца («Бог один»), хоть атеиста («Бог всех любит»). Глава семейства, нимало не смущаясь, может регулярно давать деньги в долг под проценты или иметь откровенно непочётную профессию вроде коллектора («Вы, батюшка, будете наших детей кормить?»). Родители с готовностью учат своих чад обманывать и хитрить, а «гражданский брак» или внебрачная беременность кого-то из взрослых чад и вовсе никого не смущают («сейчас все так живут»). Честно сказать, расцерковление детей из таких семей – совершенно неудивительное явление. Куда удивительнее то, что эти дети могут ходить в храм вместе с родителями вплоть до наступления подросткового возраста. Но они ходят. С детства и до 14-15 лет, а потом закономерно пропадают. Удивительно, но их родители странным образом дорожат своей половинчатой церковностью и нередко расцерковление детей неприятно их удивляет. Хотя, пожалуй, только их одних. Что толку от церковности, за которой не стоит вера? Что толку от веры, никак не влияющей на жизнь? Как можно ждать, что ребёнок будет ценить свою веру, когда родители не ставят её ни во грош? Может, эти подростки поступают и неправильно, но, во всяком случае, честно.

Тот, кто возразит мне и скажет, что такого гротеска, как я описал, в жизни не так уж и много, будет по-своему прав. Проблемы и первого, и второго рода могут быть присущи разным семьям в разной степени. А иногда, как ни странно, даже сочетаться между собой в рамках одной семьи. Однако, существуют проблемы, присущие в той или иной мере практически каждой семье, и наличие их в церковных семьях не в последнюю очередь способствует расцерковлению детей.

Немалая часть современных семейных проблем берёт своё начало в нежелании, а подчас и неумении супругов работать над отношениями. Каждый из нас на момент вступления в брак уже имеет определённый семейный опыт. Это опыт семей наших родителей. Семьи разные, одна на другую не похожие, в каждой найдётся немало и хорошего, и плохого. И как же до боли часто случается так, что супруги, временами даже совершенно несознательно, воспроизводят в своём поведении собственных родителей, не давая себе ни малейшего труда, чтобы подойти к знакомым с детства поведенческим схемам критически, взяв себе только то, что хорошо, полезно и в контексте собственной семьи допустимо. Увы, именно этого зачастую не происходит. Так, в одних семьях конфликт является единственным способом решения проблем, в других родители щедро прививают детям комплексы, считая это воспитанием. Для многих родителей спекуляции и манипулирование – чуть ли не норма семейных отношений, а в некоторых семьях дети и вовсе вместо школы любви проходят школу жизни. А ведь при воцерковлении всё это никуда не пропадает. И верующих семей, в которых царят столь извращённые отношения, пруд пруди. Можно только представить себе, что испытывают дети, когда их родители и храм посещают, и молитвы читают, и в Таинствах участвуют, и соблюдают посты, и детей, конечно же, сполна приобщают к церковной жизни. Однако живут при всём этом так, будто никакого Бога никогда не существовало. Даже если такие дети в данный момент ещё и проводят воскресное утро в храме, не будет ничего удивительного, если через год-другой они напрочь забудут дорогу в Церковь. Ничто не дискредитирует веру так, как верующие люди, живущие не по вере.

Что же делать, спросите вы. Не задавать этого вопроса, отвечу я вам. Если подросток перестал посещать Церковь, вы его назад не загоните. Молитесь хотя бы о том, чтобы он, окончательно повзрослев, снова поверил. Собственной, осознанной, искренней верой. А чтобы это стало возможным, раз и навсегда запретите себе говорить с ним о вере, звать его в Церковь и проповедовать дома. Научитесь жить так, чтобы вас, молчащих о своей вере, вашим ближним самим захотелось о ней спросить. Перестаньте просто целовать раз в неделю Евангелие на аналое в храме и механически прочитывать одну главу дома. Научитесь по нему жить. Да так, чтобы искренне, не наигранно, не демонстративно, ненавязчиво. Тогда надежда на то, что расцерковившееся чадо рано или поздно само заговорит с вами о вере, будет ненапрасной. Только бы хватило вам терпения и мудрости.

Те же, кто сумеет прибегнуть к этой мере раньше, чем дети подрастут, надеюсь, смогут и вовсе избежать проблем подросткового расцерковления.

По материалам сайта pravlife.org