За честь родного слова или вперёд к Пушкину! - Синодальный отдел религиозного образования и катехизации

Н.К. Тихомирова, педагог, краевед, – о значении приобщения детей с самого раннего возраста к творчеству А.С. Пушкина.

Любовь к Пушкину, к его стихам и сказкам, а через него вообще к русскому родному слову у меня проявилась очень рано. Благодаря моей маме Евдокии Васильевне и старшему брату Юрию я с четырёх лет знала многие стихи и сказки Пушкина. Качая младшего братишку Мишу, мама, а потом и Юрик напевали «Буря мглою небо кроет». Эти стихи стали колыбельной и для моей тряпичной куклы. Интересно, что все стихи, которые ему задавали в классе, он припевал, говоря маме, что легче так заучивать. Причём для каждого стихотворения была своя мелодия и интонация. «Песнь о вещем Олеге» начинал резко, как гимн, при прощании с конём интонация смягчалась, а я начинала всхлипывать, т.к. знала, что конь без него умрёт, а через много лет змея выползет из черепа коня, укусит князя Олега, и он тоже умрёт рядом.

Юра хорошо рисовал и смастерил настоящую книжку стихов Пушкина со своими рисунками. Я очень любила её, рассматривала и даже выучилась по ней читать к 5-6 годам.

Но позже он подарил её своей любимой учительнице по её просьбе, не смог отказать. Мы с мамой очень жалели об этом, а я даже плакала, т.к. это была моя первая книжка. Там были рисунки узника с орлом, Пасхи с вербой и птичкой, вылетающей из окошка. Маме, научившей нас с братом молитвам «Богородице Дево, радуйся (но я долгое время пела «диварадуйся»), «Отче наш», «Иисусовой») нравилось стихотворение «Птичка»:

В чужбине свято наблюдаю

Родной обычай старины:

На волю птичку выпускаю

При светлом празднике весны.

Я стал доступен утешенью;

За что на Бога мне роптать,

Когда хоть одному творенью

Я мог свободу даровать!

Во всю страницу был нарисован сам Пушкин, стоящий на берегу моря с протянутой рукой, а внизу стихи:

Прощай, свободная стихия!

В последний раз передо мной

Ты катишь волны голубые

И блещешь гордою красой.

Были в этой книжке рисунки и к «Зимнему вечеру», и к « Няне», и к « Зимнему утру», и к «Осени». Мама поощряла его увлечения. Покупала ему карандаши «Художник», тонкие альбомы, краски и кисточки. Он даже рисовал Ленина, Сталина, Чапаева на коне, Ворошилова, Будённого. В школе оформлял стенгазеты. А в последние годы жизни, живя с семьёй в г. Белёве Тульской области, работал художником-оформителем. Сейчас и его сын Олег тоже занимается живописью.

Мама моя хорошо пела старинные песни, частушки (их я впоследствии, когда ей было уже за 90 лет, записала около двухсот). Позже я написала статью «Арзамасские припевки», которая была напечатана в журнале «Планета–семья» и в «Нашем современнике» (Москва). А с каким воодушевлением брат читал пушкинские поэмы, особенно «Полтаву», и артистично сказки. И часто – по ролям. Я была старухой, а он автором и рыбаком. Мне не нравилось быть старухой, но зато с радостью – рыбкой и царевной. Иногда вовлекали и маму на роль старухи и злой царицы. Было смешно, когда она разговаривала с зеркальцем. Мама знала много прибауток, пословиц, загадок. Многие стихи и басни Крылова она помнила со школьных лет и рассказывала нам. Её чистая разговорная речь, молитвы, песни, стихи, рассказы о детстве и святых угодниках Божиих и даже исторические рассказы об Александре Невском, Минине и Пожарском, Суворове и Кутузове, о Сталине – всё это ложилось на нашу душу, обогащало наши мысли, а значит, язык, поступки и действия. А самые ругательные слова у мамы были: «Ах ты, ясное море!» или «Японский городовой» и реже: «Ах ты, прорва какая!» А у Юры: «Ну, надо же! Ну, надо же!» Никогда непечатных слов я от них не слышала. И сама за 77 лет ни разу не произносила.

Вот так семья приготовила меня к тому, что с 1962 года я стала работать учителем русского языка и литературы, с 1987 года – ещё и мировой художественной культуры. Очень жаль, что этот интереснейший предмет ликвидировали. Просто преступно, что наши нынешние школьники стали очень далеки от настоящего искусства, от русской классики, от богатства великого русского языка. Программы по русскому языку и литературе сократили вдвое, а английский язык и физкультуру – увеличили. Но это другой и глубокий вопрос. Я только хотела поделиться о воспитании любви к родному слову в семье.

Мне повезло и с умными, любящими свой предмет учителями в школе, в институте и в Духовном училище г.Витебска. До сих пор помню увлекательные уроки по русскому языку и литературе незабвенной Анны Владимировны Кузьминой в г.Воркуте, Екатерины Ксенофонтовны Корневой в селе Новостроево Озёрского района Калининградской области, занятия по педагогике в Кировском пединституте Леготина Бориса Васильевича, лекции и практические занятия в Смоленском педуниверситете Граве Людмилы Васильевны, Захарова Владимира Ефимовича, Антюфеевой Ирины Николаевны и Ильина Виктора Васильевича, преподавателя и проректора Витебского Духовного училища – протоирея о.Александра Сироткина, настоятеля Свято-Покровского храма г.Витебска. Все они с глубокой любовью передавали не только знания, но и красоту и богатство русского языка, русской героической истории, жизни великих подвижников земли Русской и Белорусской. Они помогли мне в моей работе и остались в памяти на расстоянии сердца.

Я сорок лет храню альбом о Пушкине, составленный и оформленный моей дочерью Ириной, когда она училась в восьмом классе. На обложке заглавие «Я памятник себе воздвиг нерукотворный». В центре профиль юного поэта, запечатлённый его рукой. Справа – художественным курсивом выписан эпиграф: «Мой друг, Отчизне посвятим души прекрасные порывы!» Внизу – 1980, Лиозно, СШ №1.

А внутри вся жизнь поэта – от рождения до гибели. Памятные пушкинские места: Москва и Подмосковье (Захарово), Михайловское и Болдино, Санкт-Петербург, Крым и Кавказ, Урал и Поволжье. Заставка с портретом О.Кипренского и словами: «Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой, и назовёт меня всяк сущий в ней язык…» Слову «язык» Пушкин придал глубокое значение: он уровнял две сакральные сущности – «язык» и «народ». Далее следуют рубрики: «Чувства добрые я лирой пробуждал», «Гражданская лирика», «Пейзаж и любовь», «Друзья Пушкина», «Береги честь смолоду», «Что за прелесть эти сказки!», «Собрание пёстрых глав» (О романе «Евгений Онегин». Тут Онегин и Ленский: «Они сошлись. Волна и камень, Стихи и проза, лёд и пламень», «Татьяны милый идеал», «Крылатые слова»). Частично запишу: «Блажен, кто смолоду был молод,/ Блажен, кто вовремя созрел»; «Любви все возрасты покорны»; «Мечтам и годам нет возврата»; «Учитесь властвовать собой»; «Учёный малый, но педант»; «Быть можно дельным человеком, и думать о красе ногтей»; «С учёным видом знатока хранить молчанье в важном споре».

И самый последний раздел «Солнечный центр русской культуры» с эпиграфом на слова А.Твардовского: «Он входит в нашу жизнь в самом начале её и уже не покидает нас до конца». Здесь Пушкин в воспоминаниях, в поэзии, в музыке, в живописи, в скульптуре.

Просматривая этот альбом, понимаешь, насколько снизился интеллектуальный уровень нынешних старшеклассников по сравнению с их сверстниками 70-80-х годов. Как-то в школьном музее проводила литературную гостиную «Цветы любимому поэту». Начинаю читать стихи, делаю паузу с тем, чтобы кто-то продолжил… Никто! Даже «Письмо Татьяны» многие не читали, не говоря о поэмах.

«Треножник» Пушкина колебался трижды, по нескольку лет поэт был в забвении. Тихо прошла и 220 годовщина со дня его рождения в истекшем 2019 году. А без Пушкина, без его высокой поэзии, без богатейшего его языка народ теряет свою нацию. А потому мы должны приблизиться к нему. Прекрасные стихи по этому поводу написал замечательный современный поэт Николай Рачков:

Любим с детства родную речь,

Отчеканенную веками.

Мы сумеем её сберечь –

Пушкин с нами.

Без стыда, не боясь Суда,

Сократили в школьной программе.

Зря надеетесь, господа.

Пушкин – с нами.

Много в мире и лжи, и тьмы,

Но и в самой глобальной драме

Устоим. Не сдадимся мы.

Пушкин с нами.