Почему говорить о правах детей непристойно

У ребенка не надо спрашивать мнения, ему вполне можно сказать «нельзя» без объяснений, и если «папа сказал – значит встали и вышли». Куда исчез такой подход из современной жизни? И стоит ли его вернуть, а главное – зачем? Как научиться говорить ребенку «нет», где взять силы, чтобы его специально огорчить, и какой важный вопрос задать ему вечером – рассказывает в интервью для портала pravmir.ru психолог и практический психофизиолог Анна Гайкалова, многодетная мать, бабушка 8 внуков и автор курса родительского совершенствования.

– Пока думала, с чего начать разговор, пыталась понять, какая проблема больше всего волнует сейчас родителей. И мне кажется, это падение авторитета. Со стороны часто непонятно, кто главный: родитель или ребенок. Что думаете об этом? Мы правда теряем авторитет?

– Глобально это так и есть. Причин много. Во-первых, занятость родителей. Ориентир на материальные ценности, естественно, требует родительского времени. Родители боятся потерять карьеру, дети предоставлены сами себе. И много западного влияния о свободах детей и их правах. Я считаю, что о правах детей вообще говорить непристойно, а у нас об этом трубят.

– Почему непристойно?

– Потому что мы же не говорим о праве дышать, принимать пищу или спать по ночам. Права ребенка – это что-то априорное. Но в Женевской декларации прав ребенка от 1924 года есть такой пункт: «Ребенок должен воспитываться в сознании, что его лучшие качества должны служить на пользу другим людям». Вот об этом мы могли бы говорить. А приходить в школу и рассказывать детям, что они имеют права – это жуткая безответственность.

Мама одна рассказывала, как в пятом классе ее приемным дочкам зачитали права, и в этот же день одна из девочек стала кричать у окна: «На помощь, спасите, моя мама похищает мои игрушки!» Вместо того, чтобы говорить детям, что родители – авторитет и их надо слушаться, социум делает наоборот.

У нас люди измучены этой постоянной болтанкой, сменой ценностей, они живут в ожидании перемен и того, что их чего-то лишат. Пропало уважение к труду, он сейчас высмеивается как самодостаточный процесс. Ты учи, чтобы у тебя все было. И лучше немедленно и сразу. А трудиться поступательно, достигать, строить долгосрочные планы – это нет.

– Все-таки сейчас ребенок – это личность. К нему прислушиваются, его мнение уважают. Почему это плохо?

– Какие тезисы мы видим? Ты должен отстаивать свое мнение. Это дикость. Какое мнение? Откуда оно взялось, из чего сложилось, как ты его сформулировал? Что ты узнал, чтобы утверждать то или иное? Чем ты можешь подтвердить или обосновать свое мировоззрение? Если ты хочешь составить мнение, прежде всего надо научиться слушать других людей. Мнение – это не то, о чем кричат, а то, что ты можешь доказать, когда тебя готовы слушать.

Родители не учат детей общаться, а вот это «я» выпячивается всюду. Начиная с песочницы. Мол, если он позволит всем забирать свои совки, он никогда не сможет сказать «нет» и как он, бедный, будет жить? А если он «да» не сможет сказать жизни и людям, как будет жить? Если мы учим разрозненности с другими детишками, то она будет как плесень распространяться и на родителей тоже.

– И тогда будет падать их авторитет?

– Обязательно. Сейчас еще модно обвинять во всем родителей. Я разговаривала с одной умной девочкой, которая жаловалась, что мама ей пела про волчка, который укусит за бочок. Как она могла петь такие песни!

– Ну, психологи же советуют разобраться с детскими обидами. 

– Ну да, можно на кушетке лежать годами и что-то делать с обидами. А можно увидеть в семье то, что тебе не нравится, и сказать себе: «Я так делать не буду». И сказать «спасибо» родителю, потому что так, как учат папа с мамой, никто не учит. Это короткий путь к благодарности. И если мы поймем, почему они так говорили, и пройдем дальше, то у нас будет приятие опыта предков, а не отторжение. Не высмеивание и рвание на себе волос, как сейчас происходит, и тогда крах неизбежен.

«Яжематери», которые не умеют терпеть 

– Мне жутко жалко детей. Они в массе своей не читают, им мало что интересно. Мы собирались вместе, чтобы играть на гитарах, а они встречаются и режут руки, их бренд: «все плохо». Целые группировки имитируют самоубийство и отвращение к жизни. Конечно, это не все дети. Но таких много. Ко мне приходят их родители, то есть я знаю, о чем говорю. А кто отбил вкус жизни у детей?

Это цепная реакция. Авторитет теряется, дети отходят, родители с потерянным авторитетом потом за ними бегут. Почему я могу взять детей, начать им читать и они включаются? Потому что я себя трачу. Не раздражаюсь, не хочу отделаться, запрещаю думать о том, что сейчас может быть для меня что-то более интересное, я всей собой живу в этом моменте. И не потому, что я бабушка 8 внуков, а потому, что так было всегда. Служишь эту обедню сейчас – и служи всем собой, и тогда будет хорошо.

– А популярный сейчас собирательный образ #яжемать не служит разве? Она же вся в ребенке.

– Нет, она декларирует. Ребенок для нее статус и удобное прикрытие. За этим скрывается социальное невежество, самонадеянность, гордыня. Яркий пример – дворик или транспорт, где старичок делает замечание ребенку. Что говорит «яжемать»? Не делайте замечаний моему ребенку! И потом в сети они рассказывают, как им удалось отбрить старика, как орал этот старый хрен, простите. Но чему вы научили ребенка? Вы не научили уважать старших, пожалеть дедушку, поделиться, общаться, что-то потерпеть. «Яжематери» не умеют терпеть.

– Когда у меня только родился ребенок, у меня не было нетерпения к старшему поколению. Пока не началось вот это бесцеремонное от бабушек у подъезда: а почему не в шапочке, а почему на руках, а почему вы позволяете в луже стоять. Не раз хотелось сказать: «А какое вообще ваше дело?» Я была не права?

– Их слова – это проявление заботы. Нельзя плевать в ответ на заботу. Потому что жизнь все возвращает. Можно сказать: «Ну, надо же, а я приучила уже без шапочки. На следующего обязательно надену!» Один раз, когда мне сказали: «Что вы как курица носитесь с вашими детьми», я нахулиганила и ответила, что лучше быть всю жизнь курицей, чем злой собакой. Да, и меня проняло. Но я говорю о тенденции. Не надо все возводить в абсолют. Как можно гордиться, что дед стоит и кричит? Он придет домой и умрет от инфаркта.

«Яжематери» – это жертвы, которые вдруг сейчас расплодились в огромном количестве.

Есть человек-причина, а есть человек-следствие. Человек-причина скажет: я принял решение, я ошибся, я не разбирался. А человек-следствие: я так сделал, потому что мне не ту песенку спели в детстве и не тем пончиком накормили. Вот несчастные эти яжематери – это люди-следствие. Всегда кто-то виноват. Все свои эмоции они будут объяснять влиянием других людей на них. Это мировоззрение. И не только по отношению к ребенку.

– Какой хештег тогда можно было бы противопоставить хештегу #яжемать?

– Когда у меня люди заканчивают курсы, если они там работали и постоянно ходили, то им выдается сертификат «Мудрый родитель». Вот, пожалуй, этот.

Столбы, на которых написано: «Папа сказал!»

– Еще я наблюдаю, что дети постоянно требуют объяснений. Многим уже просто невозможно сказать «нельзя» и точка, надо обязательно объяснить почему. Это правильно?

– Это декларируют сейчас. Ребенок может требовать, но не все нужно объяснять. Мама может сказать «нельзя», потому что нельзя. Бывают ситуации, когда нужно действовать мгновенно, и ребенок должен уметь слушаться. Когда мы были маленькие, нам на наше «почему» говорили: «Потому что параллелограмм». Сейчас это тоже затоптали ногами, мол, как можно так издеваться над детьми. Или можно сказать как в книге Александры Брунштейн: «Поговорим с тобой, когда у тебя коса вырастет».

Не надо пилить столбы, на которых стоит человечество. Надо искать там, где наши корни, и там выбирать лучшее, его очень много.

– И что на этих столбах написано?

– На столбах написано: «Папа сказал!» Значит, встали и вышли. На этих столбах написаны заповеди, Нагорная проповедь бесценная. Если это в культуре воспитания, то не происходит нежелательных явлений, о которых мы сейчас говорим.

– Мне кажется, после этого интервью вас на таком столбе виртуально повесят в интернете. И меня тоже. Для современного мира звучит жестко. 

– Увы. Ну пусть, что ж. На самом деле чем больше человек хочет иметь сейчас, тем меньше он склонен потерпеть. Чем меньше склонен терпеть, тем он слабее. Рыхлые стали люди. Сейчас воспримут жестко, ну потом поймут. Если они умеют думать. А если не умеют, то мы не должны на таких ориентироваться.

– А вам не кажется, что родителю тяжело еще и потому, что к ребенку тянет руки коммерция? Вокруг столько всего, дети пресыщены, тут одним «папа сказал!» не справишься.

– Так надо воспитывать способность в ребенке знать чувство меры, чтобы он умел останавливаться, насыщаться. И самому владеть этим искусством. И потом можно выпускать его во взрослую жизнь. А когда он маленький и его берут на эти аттракционы, крутят вниз головой, потом он икает ночью, становится невосприимчивым. Сейчас напротив моего дома строится Диснейленд, а я думаю: бедные дети, им бы погулять вдоль речки, листочки потрогать, игрушек минимум, чтобы мозг моделировал персонажей, научился создавать миры.

– А с другой стороны, может, этому и не надо противостоять? Мозг эволюционирует, когда-нибудь переварит этот искрящийся Диснейленд.

-А вы думаете, это эволюция? Память очень сильно страдает и концентрация.

– Ну, может, людям будущего не нужна будет память?

– Ну, тогда лучше сразу отдать детей в инкубатор. И дальше вперед и с песней. Вы как родители хотите, чтобы вас уважали и ценили. И со смартфоном слиться в экстазе. И без листочков, главное.

– Просто тяжело родителю. Он к листочкам малыша тянет, а тот руку выдергивает и в сторону Диснейленда бежит. И такое противостояние годами. Поэтому думаешь: может, это естественный процесс. Может, это и есть будущее, где наши компетенции, сотканные из листочков и ветра, уже не так нужны.

– Ужасное давление, согласна, это очень тяжело. Естественно, родители сомневаются и уступают. Но вы послушайте лекции Андрея Курпатова. Информационная псевдодебильность и цифровое слабоумие. Там все сказано: до 10 лет смартфон 15-30 минут в день, до 14 лет 1 час 30 минут, чтобы не происходило деградации мозга.

С кем ты сегодня был человеком? 

– Ну, хорошо. Кто-то растет с листочком, а кто-то со смартфоном. И периодически думаешь: а может, последний будет более успешен в будущем? 

– Вы сейчас в вашем вопросе дали ответ всему. Вырастить успешных людей. И мы не договоримся, потому что я хочу вырастить хороших людей. И считаю это самым важным, ценным и необходимым. Тем, на что сейчас должны быть заточены родители.

Иначе вместо Буратин у нас будут сплошные Лисы Алисы и Коты Базилио. Они сейчас уже правят миром.

– Вообще убрать заточку успешности? Но это же нормально, когда родитель радуется, что ребенок поступил в институт, нашел себя. 

– Нужно убрать, да. Себя где искать надо, в Диснейленде, где нет листочков? Мы находим себя, когда внутри у нас гармония. Когда нет внутреннего конфликта. Вы можете осыпать ребенка любыми благами, но если он находится в состоянии неспокойствия и если он выращен так, что смартфон соседа Васи для него замануха, он себя не найдет, это невозможно.

Не должно вытесняться человеческое. На самой первой встрече своего курса я задаю вопрос родителям: «Какими вы хотите видеть своих детей?» Они теряются. Счастливыми и успешными. И все. Самостоятельными, ответственными, обеспеченными. И потом кто-то робко говорит: «Добрыми, честными».

– И с адекватной самооценкой, наверное? Об этом часто сейчас говорят. 

– Должны быть ценности. Если общество не ценность, старик не ценность, бабушки навязчивые тоже не ценность, остается Я. Больное, дерганое, неутоленное Я.

Там, где есть человеческое достоинство, никогда о самооценке речи не идет. Невозможно уронить самооценку у человека с достоинством. Ничего страшного, если кто-то наполучал по носу или его поставили на место, потому что он замахнулся не на свое. Ничего, подумай, поработай получше.

Ты сегодня доброго что сделал людям? Хорошего что сделал? Хотя бы кого-то пожалел, посочувствовал, когда по городу шел? С кем ты сегодня был человеком, чтобы говорить о твоей самооценке?

– Каждый день такие вопросы надо детям задавать?

– Думаю, да. Не напрямую. Может быть, что-то рассказывая о себе. Что в нашей семье слышали от моего супруга? Кто бы ни позвонил, посторонний, случайный – «надо помочь». Вот эта фраза звучала всегда. Как дети могли формироваться иначе, если вот так у них папа говорит? И взрослый неоценимую услугу окажет ребенку, если это будет звучать. Но оно же не звучит! Звучит «устал как собака», «загнали», «задрали», «достали», «пробки, реагенты, Путин».

Чтобы ребенок услышал «нет»

– Как тогда эти правильные ценности передавать? Просто жить так, и ребенок их автоматически возьмет? 

– Не только. Этого недостаточно. Должен быть диалог, взаимный анализ, подробные истории родителей о своих победах и поражениях. Не материальных.

Основные ценности: верность, доброта, сочувствие, эмпатия, достоинство, честь, честность, ответственность, мужественность, умение терпеть, отказаться от важного для себя, самоограничение. Последнее – это сложно.

У меня есть семинар по лжи, где я отговариваю родителей требовать честности от детей. Как они жить будут, если их так научить? Давайте сами честно поживем, а потом уже от них будем требовать.

– Как учить терпеть? Не сразу бросаться к ребенку?

– Да, не бросаться. Плачет – ничего страшного. Конечно, проще побежать и дать соску, чем выдержать плач. Дети, которые рождены мной, засыпали сами и спали по ночам. Я всегда выдерживала паузу. Не бежала, а изучала, у каждого своя нервная система. У меня тоже куча ошибок, я исследователь и шла на риск.

Как только возможно, надо научить ребенка делиться. А то некоторые бабушки: «Не давай булочку никому, кушай сам!» И потерпеть. Даже в спорте – взял вес, присел и надо потерпеть. Тяжело тебе, но где мы потерпели – там мы научились.

– Кстати, вот опять по поводу современного устройства жизни. Не кажется ли вам, что гораздо меньше стало ситуаций, где нужно преодолевать и терпеть? Говоришь ребенку: иди носки постирай. А он тебе: зачем? машинка же есть! И что, ему искусственно трудности создавать?

– А кто-нибудь еще стирает носки руками в семье? Надо сказать: идем постираем. И мама должна свои носки держать, а он свои. Чтобы он не чувствовал себя изгоем. Можно сказать, что, дорогой, мы с тобой никогда не дождемся этих носков, пока наберем бак грязного белья. Давай лучше сейчас постираем. Обязательно надо трудности создавать. Надо еще и огорчения создавать!

– Это как?

– Это так. Чтобы ребенок услышал «нет». Мне, например, часто говорят: «Ой, наш такой хороший и неконфликтный».

Придумайте, значит, как сказать ему «нет», чтобы ребенок понял, что он не все в этой жизни получит.

Ньюфельд в своей книге «Не упускайте своих детей» называет родителей, которые дают детям проплакаться, «ангелами слез». А слезы – «слезами тщетности». Каждый из нас с этой тщетностью сталкивается, мы не имеем все, что хотим.

– Ну одно дело – тщетность, которую устраивает нам мир, а другое – когда родители. Это больнее. 

– Ничего подобного. Если родитель подбоченится и начнет: «Ага, не получил! Так тебе и надо!» – тогда больнее. А если родитель скажет, что, к сожалению, у нас не всегда получается так, как мы хотим. Что вот этого сейчас не будет, но мы займемся другим, пойдем вместе, я буду с тобой. Вот и все. Не надо быть монстром, отказывая. Мы же умеем во взрослых отношениях говорить «нет».

Каждый день делать то, чего ты делать не хочешь

– Вы работали с родителями, которые не могут сказать «нет» своему ребенку?

– Да, мы прорабатываем эту тему на курсах. Для многих шок – само сознание того, что ребенка надо огорчать. Но они начинают это делать, и дети меняются в лучшую сторону. Они очеловечиваются и перестают борзеть. С ними можно договориться. А до этого диалога нет. «Дай! – На!» Или «Дай! – Нет! – А-а-а-а-а-а!»

Нужно предложить выбор. И если совсем-совсем не хочет выбирать – ну поплачь, я рядом. Есть противники этого: «Как так, ребенок кричит и плачет!» Но ничего страшного. А вот если вы всего лишь тамбур, коридор для приема ребенком благ, то такие дети невыживабельны и одиноки. Стрессоустойчивость, способность выжить прямо пропорциональна испытаниям. Изнеженность – дорога в тупик.

– Я часто читаю в группах для подростков, как родители пишут: ничего не хочет, лежит на диване, не учится. Это последствия того, что родители стали тем самым коридором и тамбуром?

– Да, прямое. Подростки могут делать глупости, перепутать важную цель с неважной. Но они должны трудиться, понимать, что просто так с неба не падает, интересоваться чем-то, творить. Но прежде чем они стали подростками, они должны пройти какую-то дорогу разочарований, испытаний, поощрений, заслуженных наград. Те, кто лег на диван, это не прошли. И легли они туда, потому что у них все есть.

Когда нам говорят – надо жить, а не выживать, эти люди не знают физиологию человечества.

Человек обязательно выживает, мы так созданы. И если у нас нет преодолений, все отмирает.

Хочешь что-то иметь – тренируй это.

– Как действовать, чтобы воспитать в ребенке желательные черты, и возможно ли это вообще?

– Если вы хотите воспитать какие-то черты в ребенке, надо работать на каждую черту, а не ждать, что они сами откуда-то вылезут. Маленький ребенок жаден, а мы хотим, чтобы он хотя бы не был открытым жмотом. Значит, надо уговаривать, договариваться, формировать изо дня в день.

К моей дочери на занятия приходил маленький мальчик, который складывал себе под майку все игрушки, прямо надувался к концу урока. Родители его трясли, экспроприировали, так сказать, награбленное, он безропотно отдавал, а на следующий день заново начинал складывать под майку. И все умилялись, а с этим работать надо.

Если хотите, чтобы животных жалел – идите в приют с ним, помогайте. Что-то должно быть предметное, конкретное, чтобы ребенок увидел плоды своей деятельности, поплакал, даже немного испугался. Не сломается он, мы крепко сделаны. Нас только баловством и потаканием бесконечным сломать можно.

С внуками

– А о чем чаще всего спрашивают вас родители на курсе?

– Например, как стать сильным человеком. А способ только один. Каждый день делать то, чего ты делать не хочешь. И вечером в анализе дня наряду с хорошими поступками подсчитать то, что мы сделали из того, что не хотелось. Чтобы стать сильным, а не остаться хлюпиком.

Я сделала курс, проанализировав все, что понадобилось мне самой при выращивании детей кровных и усыновленных. «Целый и невредимый» – очень точное название. Чтобы мы не разрушали ребенка и сами оставались сохранными. Он в том числе о том, как выжить в этом мире, чтобы не утратить человеческие качества, как не упасть в цинизм, вещизм, не стать рабом бизнеса. Ни один родитель ничего не добьется, пока не изменит себя. По большому счету, это курс родительского совершенствования.

– Как меняются родители, когда курс пройден?

– Мы занимаемся раз в неделю по 4-5 часов и меняем старые паттерны, курс длительный. Чтобы начать реагировать иначе, нужно время. Например, «бедная деточка, надо его пожалеть» мы меняем на «понять». Учимся отличать сиюминутную выгоду от долгосрочной перспективы. Если я сейчас уступлю, потому что мне так легче, то что будет завтра? Настанет момент, когда я не смогу ему дать все. И что будет тогда?

Многие взрослые начинают по-другому с детьми разговаривать. Мама ко мне подходит и спрашивает: «Как мне быть, я говорю ребенку: сделай так, а он отвечает: почему я должен?» Потом это меняется на «Пойдем и сделаем». Они идут и делают вместе. Он учится слушаться. А это умение в какой-то момент может жизнь спасти человеку.

По материалам сайта pravmir.ru